О важности колорадского жука

В своей узкой области каждый из них разбирается, спору нет. Но вот общих основ бытия они не понимают и поэтому часто приходят к выводам не только ошибочным, но и опасным, губительным для человечества.

Особенно это относится к генной модификации продуктов питания (т.н. ГМО). Аргументация сторонников этого направления сводится к тому, что добавление, например, растению нового свойства, от природы ему не присущего, но с их точки зрения нужного, ничего в сущности растения якобы не меняет и ничего кроме пользы не приносит. Ну кому, мол, хуже от того, что внедрение дополнительного гена в ДНК картофеля отпугивает колорадского жука? Картошка якобы остается той же картошкой, только не съедобной для этого вредного насекомого.

Если бы нынешние биологи знали хотя бы элементарные основы онтологии, то бишь раздела философии, изучающего устройство бытия, то они бы так не говорили. Ведь еще две с лишним тысячи лет назад великие мудрецы Древней Греции открыли законы, в границах которых с тех пор и развивается человеческое знание. В частности, Аристотель сформулировал так называемый закон противоречия: «невозможно, чтобы одно и то же вместе было и не было присуще одному и тому же в одном и том же смысле».

Применительно к картошке аристотелев закон означает, что она не может «быть и одновременно не быть» пищей для колорадского жука. Известно, что картофель с природной ДНК этот вредитель пожирает с удовольствием. Значит, тот картофель, который после генной модификации становится для жука несъедобным, на самом деле и не картофель вовсе, а нечто иное, хотя и похожее.

Действительно, ни по внешнему виду, ни по вкусу, ни по химическому составу картофель, подвергшийся генетическому изменению, неотличим от своего природного прототипа. Но значит ли это, что генномодифицированный корнеплод, как утверждают энтузиасты-генетики, не меняет своей сущности и сохраняет свойства натурального картофеля, к которым добавляется антиколорадский эффект, только и всего? Нет, не значит!

Если бы ученые читали Аристотеля, они бы понимали, что «целое больше суммы составляющих его частей» в том смысле, что у него иные свойства, чем у частей, рассматриваемых по отдельности. Простейший пример – вода. Химическая формула Н2О – то есть два атома водорода и один атом кислорода.

Так вот. Если смешать в сосуде водород и кислород в пропорции два к одному, никакой воды не получится. Получится газовая смесь с совершенно другими, неводяными свойствами. Например, этой смесью нельзя утолить жажду. И даже не пробуйте потушить ею огонь – так бабахнет, что костей не соберешь. Хотя, казалось бы, так быть не должно, поскольку теми же водородом с кислородом, пребывающими в составе воды в качестве ее составных частей, и напиться можно и пламя потушить. Это потому, что вода как целое «больше», чем ее структурные элементы по отдельности, у нее другие свойства, чем у них, и свойства воды не определяются по формуле «свойства водорода плюс свойства кислорода».

Так и ГМО-картофель «больше», чем просто картофель. У него иные свойства. Одно из новых свойств – отпугивать колорадского жука. А какие еще свойства скрыты в этом новом «целом» только Бог знает, но не современная наука. Наука делает лишь первые шаги в изучении механизма наследственности и не может достоверно утверждать, что прочие свойства псевдокартофеля безвредны для человека.

Хуже того, очень вероятно, что для человека новые свойства губительны. Ведь природа в процессе эволюции сделала картофель съедобным не только для человека, но и для жука колорадского происхождения. Для чего-то это нужно. Гегель, например, утверждал, что «все действительное разумно» - в смысле целесообразно. Если наука на данном этапе ее развития не видит целесообразности в съедобности картошки для колорадского жука, то это не значит, что таковой нет вообще, это значит, что ученые целесообразность еще не выявили, только и всего.

Хотя объективный критерий целесообразности чрезвычайно прост – это сама природа. Жук к матушке-природе ближе, чем человек, наделенный разумом и свободой воли, который что хочет, то и творит, переделывая среду обитания под свои нужды. И если жук генномодифированным картофелем брезгует, это явно неспроста.

Братьев наших меньших недаром используют как живых индикаторов опасности, которую сам человек не чувствует: радиации, например, или начала землетрясения. Как животные определяют эти беды более-менее понятно, но каким образом крысы получают информацию о грядущей катастрофе и заблаговременно бегут с обреченного корабля, тайна великая есть. Феномен существует, а естественнонаучного объяснения ему пока нет.

Почему импортный жук любимый свой картофель после генной его модификации не жрет тоже неясно. Поведение колорадца, умирающего с голода в изобилии ГМО-картофеля, кажется иррациональным, как у крыс, которые ни с того ни с сего дружно покидают корабль, который даже не начал еще тонуть. Ясно только, что причина тому есть, хотя и неизвестная, и что человеку делать это тоже не нужно.

Не нужно хотя бы из соображений пищевой экологии. Так, сейчас ребром встал вопрос о патологическом ожирении населения развитых стран, находящихся на острие передовых технологий в области сельского хозяйства и производства продуктов питания. Ученые списывают проблему на сверхкалорийность пищи, на переедание и т.д. Между тем, массовое ожирение вызвано, скорее всего, не обжорством, а спецификой потребляемой пищи, искусственное происхождение которой нарушает естественный обмен веществ.

Ведь обмен веществ в человеческом организме аналогичен круговороту вещества и энергии в природе. Растения забирают из почвы химические элементы и с помощью энергии фотосинтеза преобразуют их в форму, пригодную для питания травоядных животных, которые, в свою очередь, трансформируют поглощаемую растительную материю, делая ее пригодной для усвоения хищниками. Останки растений и животных и отходы их жизнедеятельности бактерии расщепляют в почве на те самые химические элементы, которыми питаются растения, и цикл повторяется. Процесс замкнутый и безотходный.

Но вот появился человек с разумом и свободой воли, благодаря которым он стал делать вещи, выпадающие из природного вещественно-энергетического оборота. Горы мусора, которые производит техническая цивилизация и которые не могут быть расщеплены бактериями, загромождают сушу и засоряют океаны. Точно так же искусственная пища не утилизируется в человеческом организме и уходит в патогенные жировые отложения – мусорные свалки организма.

Но самое опасное в генной модификации продуктов питания кроется все же не в нарушении метаболизма. Гораздо страшнее то, что угроза локализуется в генетике, в механизме воспроизводства жизни, который для нынешней биологии, честно говоря, сплошные потемки. Антиколорадский ген ученые загружают на агрессивный микроорганизм, который насильственно внедряет его в картофельную ДНК. А что дальше, их не волнует.

Где гарантия, что искусственная генетическая конструкция верхом на бактерии не пролезет в человеческий геном и не сломает его? Нет такой гарантии и при нынешнем уровне познания быть не может.

Зато есть экспериментальные данные о том, что генномодифицированные продукты губят потомство подопытных животных: крысеныши в лабораториях рождаются полудохлыми, если вообще рождаются. То есть сами крысы поглощают пищу с искусственно измененной ДНК без видимого вреда для здоровья, который проявляется только в следующих поколениях. А что картошка без колорадского жука принесет человеческим потомкам? Точно не известно, пока эти потомки на свет не появились, ясно только, что ничего хорошего.

Вообще вся эта затея с генной модификацией пищи очень напоминает «русскую рулетку». Прокрутил раз барабан револьвера, нажал на курок – жив остался, и слава Богу. А что будет после следующего оборота барабана, не поразит ли генетическая пуля детей, которые родятся у выросших на ГМО родителей, апологетов генной модификации не интересует. Равно как судьба внуков и правнуков, здоровье и жизнь которых они уже сейчас ставят под угрозу, подсовывая на стол родителям неизвестно что.

И это еще в лучшем случае, каковым следует считать добросовестное заблуждение специалистов и предпринимателей, готовых рисковать судьбой человечества – первые ради «прогресса», а вторые ради сверхприбылей. Но нельзя исключить и более людоедские мотивы, такие как искусственное сокращение населения планеты. Ведь состоятельный «золотой миллиард» искусственную пищу не ест, предпочитает пищу «органическую», то есть натуральную, которая стоит в несколько раз дороже и простому человеку даже в самых благополучных странах не по карману.

Словом, куда ни кинь, везде клин. Проблема ГМО критически важна, но при нынешней парадигме развития нерешаема. Еще Маркс подметил, что ради 200% прибыли капиталист готов пойти на любое преступление. И пока капиталисты владеют рычагами государственной власти, генетический геноцид в глобальном масштабе будет продолжаться, поскольку прибыль от него намного превосходит марксовы двести процентов.

Выход только один. А именно, смена общественно-политической формации. Национальный социализм  /форма коммунитаризма/, за который ратует наша партия, решит все вопросы в интересах народа, в том числе вопрос о недопустимости генной модификации пищевых продуктов. Иначе исправить положение не получится.

Александр Никитин

Секретарь ЦПС ПЗРК «РУСЬ»